Сусанна Грачева, врач дерматолог-косметолог, специалист в области бьютификации и скульптуры лица, рассказала «РБК Стиль» о том, как понимают красоту в косметологии
Специалист в области бьютификации и скульптуры лица Сусанна Грачева занимается инъекционной бьютификаций. Закончив обучение у швейцарского пластического хирурга Мишеля Пфульга, который одним из первых стал использовать принцип золотого сечения в эстетической медицине, и у канадского доктора Артура Свифта, пионера бьютификации, Грачева с помощью инъекций корректирует внешние недостатки лица. Мы поговорили о том, почему между понятиями «молодость» и «красота» не всегда можно поставить знак равенства и почему врач иногда должен отказать пациенту в изменении внешности.
Что такое красивое и молодое лицо?
Я часто думаю: почему, чтобы написать симфонию, нужен музыкальный слух, чтобы выточить скульптуру, нужно чувство композиции и организации пространства. Почемуже тогда лицо, самое сложное из произведений, нередко попадает в руки тех, кто не различает пропорций и не имеет чувства меры?
Несколько лет назад я оказалась в одном отеле с Джейн Фондой и ее подругой Лили Томлин. Джейн— вся в морщинках, но с яркой, узнаваемой мимикой, а лицо Лили— гладкое и неподвижное. Грустный парадокс: морщины могут выглядеть красивее, чем их отсутствие.
Я думаю, что не только для творческих людей важно сохранять и подчеркивать индивидуальность. Иногда в кабинет приходят молодые женщины с уже измененными чертами лица: губы одинаковые, скулы высокие, подбородки усиленные, но глазу не за что зацепиться. Лицо становится анонимным. И наоборот: бывают зрелые пациентки, чье лицо сохранило характер. Там каждая морщинка— как штрих в автопортрете.
С моей точки зрения, работа со своей внешностью— это не попытка обмануть время, а способ проживать жизнь с достоинством. Это не война со старением, а уважение к себе и собственной истории. Ведь красота— это не про идеальность. Это про смысл, гармонию и индивидуальность, которые остались на лице.
Что значит «хорошо образованный врач» в эстетической медицине?
В погоне за идеалом мы все чаще забываем: лицо— это сложная анатомическая структура, которая меняется с возрастом не только на уровне кожи, но и глубже: кости, связки, жировые пакеты и мышцы.
Настоящий специалист в эстетической медицине— это не просто человек со шприцем в руках. Это врач, который знает физиологию старения, понимает архитектуру лица, умеет отличать возрастные изменения от врожденных особенностей. Он не только видит морщину, но и понимает, почему она появилась. Он учитывает анатомию не только мышц, но и костной платформы. Он знает, как возраст влияет на глубинные структуры лица, и работает не поверхностно, а комплексно. Он отличает мужскую анатомию от женской. Не стремится «исправить» индивидуальность, а, наоборот, сохраняет характер лица, подчеркивая достоинства.
Мы часто слышим: «Лицо должно быть естественным». Но естественность— это не отсутствие вмешательства. Это мастерство врача, который знает меру, умеет сказать «стоп» и предлагает не модные тренды, а то, что действительно подходит конкретному человеку. Хороший специалист— это не просто «уколоть там, где просят». Это диалог и партнерство. Это врач, который умеет сказать: «Вам не нужно больше объема— вам нужна структура, баланси правильное светоотражение».
Реклама на РБК rbc.group
Расскажите о своей специализации?
Моя специализация— бьютификация. Ее суть в безоперационной коррекции внешности. Эту процедуру еще называют скульптурированием лица, потому что подкожное введение препаратов позволяет не только бороться с возрастными изменениями, но и корректировать асимметрию, восполнять недостающие объемы, буквально ваять нужные пропорции.
Это направление мало представлено в России. Я училась ему у зарубежных экспертов. У Артура Свифта— он один из основателей подхода. У Мишеля Пфульга— пластического хирурга из Швейцарии, у которого просто волшебное чувство пропорции. А еще у Маурисио де Майо, Раджа Аквайя и других.
Я уже больше 25 лет работаю в эстетической медицине. И все это время мое первое средство— ботулинотерапия, с нее начинается большинство моих процедур. Ботокс— это не просто способ разгладить морщину. Это способ расслабить чрезмерную мимику, вернуть свет взгляду, убрать напряжение и жесткость с лица. Современная методика работы со всеми мышцами лица и шеи (в моем случае это запатентованная методика «Крыло чайки»)словно стирает усталость, открывая путь к следующему этапу— созданию формы.
Дальше начинается «лепка»— я использую филлеры, чтобы восстановить утраченные объемы, скорректировать пропорции и подчеркнуть природную структуру лица.
Бьютификация требует математического подхода к пропорциям и знания анатомии. В руках врача это превращается в инструмент создания красоты. Но не абстрактной, а персональной.
Также последние годы меня особенно увлекает медицинская нейроэстетика— направление на стыке нейробиологии и эстетической медицины. Мне интересно наблюдать не только за тем, как меняется лицо, но и как преображение влияет на восприятие себя. Пациент начинает улыбаться чаще, по-другому держит осанку. Он становится увереннее, свободнее, счастливее.
Это про самоуважение и про внутреннюю опору, которая возвращается вместе с гармоничным отражением в зеркале.
Как помолодели Энн Хэтэуэй, Деми Мур и другие: комментарии хирургов
Вы согласны, что страх старения навязан? И он мешает жить молодому поколению?
Парадокс в том, что ко мне приходят молодые, по-настоящему прекрасные люди— и в 30, и даже в 25 лет— и говорят: «Мне страшно стареть». Они не живут своей красотой. Они не наслаждаются собой, не ценят свои данные, свою уникальную естественность. Вместо этого они стараются «улучшиться». Они уже на старте боятся финиша, хотя еще не пробежали и половины дистанции.
Это не их вина— это последствия среды. Им внушают, что они должны постоянно что-то корректировать, что «естественное»— это слишком рискованно, что надо успетьдо того, как будет поздно. И здесь, как врач, я не могу идти на поводу у моды. Эстетическая медицина— это всеже медицина, а не реакция на тренды.
Представьте: вы приходите к хирургу и говорите: «Удалите аппендикс, потому что вдруг когда-нибудь заболит». Звучит странно, правда? А вот в эстетике сегодня это стало почти нормой— профилактически убирать мимику, удалять объемы, «чинить» то, что не сломано.
Но суть в другом: врач должен обладать профессиональной зрелостью, чтобы остановить, объяснить, помочь увидеть себя со стороны. Чтобы не просто сделать, а не навредить— не только коже, но и самоощущению.
Я всегда говорю своим молодым пациентам: «Вы все успеете— и процедуры, и коррекцию, и стимуляцию. Но дайте телу прожить свои лучшие годы без вмешательства. Красота— это не форс-мажор. Это путь».
Ктоже тогда становится кандидатом на бьютификацию?
Тот, кому важно сохранить гармонию, а не просто омолодиться. На самом деле со взрослыми пациентами работать зачастую проще. Они приходят не противостоять возрасту, а решить конкретные, видимые задачи.
После 45 лет на лице появляются характерные признаки, которые буквально просят поддержки. Например, нарушается овал лица, формируется так называемая подзрачковая занавеска, появляются брылы, происходит деформация овала, обозначается височная впадина, лицо постепенно приобретает ромбовидную форму. Это естественные процессы: изменение костного каркаса, перераспределение жира, ослабление связочного аппарата. Все это меняет черты.
Моя задача— вернуть структуру, опору, архитектуру лица, не искажая его.
Обычно мы начинаем с восстановления овала лица— зоны, которая придает лицу ясность и выразительность. Здесь важны четкая линия роста волос, углы нижней челюсти, ровный контур нижней трети. Вся работа здесь строится вокруг принципов безопасности, физиологичности и индивидуального подхода. Мы не лепим новое лицо— мы бережно возвращаем его узнаваемость.
С молодыми пациентами подход совершенно иной. Здесь мы не боремся со временем— работаем с пропорциями и с оптическим восприятием лица. Это уже не антивозрастнаямедицина— это искусство бьютификации в чистом виде. В основе здесь лежит принцип золотого сечения, но не как догма, а как ориентир.
Мы можем сгармонизировать черты. Например, крупный нос можно визуально уравновесить, усилив вертикальные пропорции и добавив объем в средней трети лица— в скуловую зону и по «линии красоты». Излишне мужественный подбородок у девушки можно визуально смягчить: создать округлую зону светоотражения филлером, немного акцентировать нижнюю губу— и черты станут женственнее.
Мы, косметологи, должны постоянно учиться, чтобы не «делать уколы», а выстраивать гармонию черт. Ведь пациенты доверяют нам очень важное— свою внешность, свою индивидуальность и в каком-то смысле свою харизму. В последнее время я все больше думаю об открытии школы для тех специалистов, кому такая философия близка. Хочется, чтобы хороших профессионалов было больше.
Подписывайтесь на телеграм-канал «РБК Стиль»
Авторы Теги